Последние события показывают, что психическое здоровье — системообразующее ядро каждого государства. Психика — это эмоциональный интеллект, способность к адаптации и в конечном итоге — к выживанию. Однако психическим здоровьем сейчас занимаются только тогда, когда это здоровье заканчивается — появляется болезнь, правонарушение, школьная неуспешность или инвалидность. Ответственность за жизненную неуспешность ведомство постарается вменить в вину самому человеку, а если это ребенок — то его родителям.
Очень долго в представлении о личности и путях ее формирования господствовала теория примата социального над биологическим. Действительно, среда учит человека выживанию. Но почему успешность различна?
У этой проблемы глубокие корни. Не заглядывая в генофонд нации, обратимся к сегодняшним причинам нервно-психического нездоровья. Только что зародившуюся жизнь подстерегают множество опасностей: вирусные инфекции, лекарственные воздействия, анемия, токсикозы (особенно второй половины беременности), нарушения плацентарного кровотока. На первом месте по повреждающему воздействию на мозг плода стоит кислородная недостаточность. Внутриутробная гипоксически-ишемическая энцефалопатия — одна из главных причин патологических родов. Пострадавший мозг плода, часто отягощенный гидроцефалией, не может полноценно руководить сложным нервно-мышечными, а вернее, системными реакциями на родовую деятельность организма матери.
Рождение
В практике государственного здравоохранения акушерско-гинекологическая служба несет относительную ответственность только за здоровье женщины. Анемия беременных, в силу широкой распространенности, стала рассматриваться как вариант нормы.
Неонатологами давно выявлен еще один немаловажный факт. Во время естественных родов в организме ребенка образуется высокая концентрация эндорфинов и энкефалинов. Они защищают организм от боли и стресса при переходе в новую среду. При кесаревом сечении эта защита отсутствует. Наркоз, полученный ребенком вместе с матерью, затрудняет выработку надпочечниковых гормонов — катехоламинов, которые обеспечивают переключение всех систем на новый образ жизни.
При выписке из роддома мать часто не осведомлена о тех опасностях, которые подстерегают ее ребенка в будущей жизни. Ей никто не перевел, что значат записи в эпикризе «внутриутробная гипоксия», «гипоксически-травматическое поражение ЦНС», «гипоксически-ишемическая энцефалопатия».
Раннее развитие
В недельном возрасте ребенок переходит под наблюдение педиатра. Синдром нервно-мышечной возбудимости, общего беспокойства ребенка, как правило, объясняется неполадками в соматической сфере, чаще всего метеоризмом.
Если ребенку повезло, на него обратит внимание невропатолог и постарается до года (так определен срок обязательного наблюдения невропатологом) компенсировать церебральную недостаточность. Такая ситуация чаще сопровождает гидроцефально-гипертензионный синдром. В год матери объявят, что все в порядке, и ребенка «снимают с учета». Если патология более серьезная и есть значительная двигательная недостаточность, то вопрос о ДЦП не ставится. С этим диагнозом неврологическая служба опаздывает на 1,5-2 года, пока не возникнут выраженные атонические или спастические парезы.
Но если ребенка миновала эта трагическая чаша, то не стоит думать, что мозг забыл, как он голодал во внутриутробный период. Природа работает не так, как система здравоохранения, т.е. сначала дождемся клиники, а потом будем лечить. Биологическая память запускает системы защиты с опережением и некоторым избытком. И если мозг включал когда-то наработку спинномозговой жидкости, которая является компенсацией недостаточного кровоснабжения, то этот механизм, эта система обороны мозга будет работать долго. Проявит она себя симптомами общего беспокойства. Капризный, неугомонный, часто бесцельно суетливый ребенок становится мучителем всей семьи. Он плохо спит, часто плачет во сне. Впадает в истерику при малейшем отказе от выполнения его желаний, агрессивен. Уговоры и наказания усиливают беспокойство. Если ребенку не удается разрядиться на ближних, он яростно ломает игрушки. Только не путайте ранний детский вандализм с исследовательским разбиранием игрушек на части. А если маленькому человеку совсем невыносимо, он направляет агрессию на себя: кусает руки, бьется головой о стену. Боль приводит к выбросу внутренних морфинов, и ребенок временно затихает. Если справляться с трудным ребенком болью — разовьется мазохизм.
Дошкольное развитие
В детском саду нервный ребенок тоже симпатии не вызывает: трудно усваивает нормы поведения, нет устойчивого внимания, все не интересно, непослушен. Его ругают, сравнивают с другими, хорошими. В одном детском саду придумали даже такую воспитательную меру — вешать на неслуха табличку «Я — плохой». Бессилие воспитателей трансформируется в обвинение родителей, мол, мало внимания уделяют ребенку. Дело доходит до серьезных конфликтов. «Плохого» стремятся всеми способами «выдавить» из сада. Правда, если родителям категорически заявят: «Он у вас ненормальный, ведите его к психиатру», то советчик скорее получит в ответ такую же рекомендацию.
Нарушения поведения у детей — это внешнее проявление повреждений в эмоциональной сфере. Недаром в международной классификации болезней (МКБ-10) поведенческие и эмоциональные расстройства у детей включены в одну рубрику. Самым распространенным явлением, которое ни родители, ни педагоги-воспитатели не относят к патологии, является гиперкинетическое расстройство поведения с нарушением внимания. Неусидчивость и невнимательность стали главными формулировками в негативной оценке ребенка. Причем и родители, и педагоги рассматривают это состояние как проявление преднамеренной злой воли и ставят это в вину ребенку.
Сегодняшние знания о мозге и психике позволяют рассматривать гиперактивность как одно из проявлений сенсорного голода. Многие родители недоумевают: в саду ребенок ведет себя прилично, а дома как с цепи срывается, кричит, скачет, скандалит. Особенно это случается с теми детьми, где семья живет по простому принципу: дорога в сад, дорога из сада — вот и вся прогулка. Да и прогулка в саду — все тот же надоевший двор. Кстати, и собака, сорвавшаяся с цепи или выпущенная из городской квартиры, так же носится для утоления двигательного и сенсорного голода. И ненасытная жажда телевизора — это тоже попытка утолить сенсорный голод.
При некоторых повреждениях мозга сенсорное насыщение не наступает. Чаще всего это случается, если мозг в начале своего развития перенес гипоксию. Формальный интеллект при этих повреждениях может не страдать, ребенок не глуп, но неусидчив, невнимателен. Такие состояния именовались как минимальные мозговые дисфункции, сейчас эта формулировка часто меняется на «модный» диагноз гиперактивности. Но суть от этого не меняется. Таких детей длительно пытались лечить успокоительными средствами, психотропными препаратами. В США был создан препарат «риталин», этакий нейролептический пеленальник, который делал ребенка вялым и тупым.
Школа, подростковый возраст
Развитие психики претерпевает качественные скачки. Наиболее заметна эта ситуация в подростковом возрасте, когда на поверхность выходит биосоциальное поведение. И нарушения тем отчетливее, чем больше мозгу пришлось затратить сил на обеспечение выживания организма. Дискордантность (рассогласованность) систем регуляции организма, проявлявшаяся до этого минимальными мозговыми дисфункциями, становится более выраженной. Появляются признаки вегето-сосудистой неустойчивости со скачками артериального давления в обе стороны. Дезорганизация поведения достигает максимума, подросток бросает вызов миру взрослых, он все готов разрушить и перекроить на свой лад. Эмоциональное напряжение гиперактивного ребенка перерастает в дисфорию со склонностью к агрессии или острой жаждой избавления от депрессивного состояния. В этих ситуациях алкоголь и наркотики легко становятся частью жизни.
К сожалению, многие врачи продолжают расценивать нарушения поведения как злой умысел ребенка и стремятся к нейролептическому подавлению негативных тенденций, не заботясь о восстановительной терапии пострадавшего мозга. Поврежденный незрелый мозг будет защищаться от неадекватных его возможностям требований, что приведет к оппозиционному поведению, бурным протестам или замкнутости, уходу в себя. Решение проблем гиперактивного ребенка — это объединение усилий медиков, педагогов, психологов. Они должны быть согласованы, дополнять друг друга. Психологические и педагогические воздействия должны наслаиваться на биологическую терапию с учетом динамики реагирования мозга.
По материалам К.Б.Магнитской.